1 | 2 | 3 | 4

А.Г. Габричевский: жизнь в полоску.

(Статья)Раздел: История России
Автор: Гальцова Дарья Николаевна, Караборчева Софья Валериевна
Автор: Гальцова Дарья Николаевна, 9 класс МКОУ Новокурлакская СОШ Воронежская область Аннинский район С. Старый Курлак
Караборчева Софья Валериевна, 9 класс МКОУ Новокурлакская СОШ Воронежская область Аннинский район С. Старый Курлак
Руководитель: Макаров Николай Александрович, учитель иностранных языков

Наша работа посвящена замечательному человеку, который стал нам, по существу, родным, - Александру Георгиевичу Габричевскому (1891-1968). К сожалению, сейчас, в XXI веке, о нём мало кто знает.
Видимо, такова уж личность А.Г. Габричевского, что все, кто как-нибудь соприкасался с его судьбой и творчеством, подпадали под его обаяние. Мы из их числа.
Целью нашей работы являлось проследить за жизнью и творчеством А.Г. Габричевского, определить его место среди современников, а также его влияние на окружавших его людей.
При этом мы ставили перед собой следующие задачи:
- изучить биографию А.Г. Габричевского;
- проанализировать его эпистолярное и литературное наследие;
- изучить его деятельность как искусствоведа;
- провести анализ взаимоотношений А.Г. Габричевского с современниками;
- выявить связь А.Г. Габричевского с нашей малой родиной;
- изучить и проанализировать источники, свидетельствующие о репрессиях против А.Г. Габричевского.
В своей работе мы использовали доступные опубликованные источники, а также материалы архива краеведческого кружка.

Мы накопили море самых разнообразных материалов, и самое трудное в нашей работе был отбор, потому что ни от чего не хотелось отказываться. Всё-таки мы решили подробнее осветить «курлакскую составляющую» его жизни, о которой действительно никто, кроме нас, не знает.

Наш герой.

По мере того, как мы переворачивали страницы книг, записок, писем, этот человек представал перед нами всё с новой стороны.
Сначала он показался нам обычным интеллигентным учёным. Мало ли таких было в России? Потом мы поняли, что это очень умный, творческий и по-настоящему талантливый человек. Затем мы загордились: он же связан с нашими сёлами. Детство и юность Габричевского прошли в имении Станкевичей в Новом Курлаке. Он ходил по нашему парку, купался в нашей речке.
Но в итоге мы поняли, что он был простым человеком, без всякого титула, со слабостями и недостатками.
И всё-таки – как уместить в голове всё то, чем занимался А.Г. Габричевский: он знал теорию искусства, историю театра и философию, архитектуру и музыку, поэзию и иностранные языки.
Он всегда делал только добро, но почему-то для властей он был неугоден. Мы много раз перечитывали материалы дел, по которым он арестовывался, и никак не могли понять: почему Габричевский попал в разряд антисоветчиков?
В его жизни перемешалось всё: беззаботное детство в одной из образованнейших семей России, голодная, но плодотворная молодость, преследования со стороны советской власти, глоток свободы в Коктебеле, обвинения в том, в чём он не был виноват, относительно спокойное время, когда власти перестали его тревожить.
Обыкновенный человек с необыкновенной судьбой. Или наоборот: необыкновенный человек с обыкновенной судьбой.
Он стал нашим героем. Герой – это человек, который может пожертвовать своей жизнью, совершить подвиг. Но подвиг можно совершить по-разному. А.Г. Габричевский не вытаскивал из горящего дома человека, не бросался под огонь стрелявших в него врагов. Но подвиг можно совершить и внутри себя.
То, через что прошёл Александр Георгиевич, можно без всяких сомнений назвать подвигом.

Главный источник.

Прежде чем повести речь о жизни А.Г. Габрчевского, необходимо, мы считаем, сказать о том источнике нашего исследования, который, без сомнения, был для нас главным и который поставил все точки над i, он, кстати, и оказался самым последним. Это книга «Александр Георгиевич Габричевский: биография и культура: документы, письма, воспоминания» (составитель – О.С. Северцева, племянница жены А.Г. Габричевского). Как мы уже писали, летом этого года мы побывали в Крыму, в Коктебеле. Там встречались с Ольгой Сергеевной, человеком талантливым и неординарным. Мы были покорены и восхищены ею. Это и понятно - она ведь из той же самой семьи.
Ольга Сергеевна подарила нашему руководителю эту книгу, которая совсем недавно вышла. И мы, конечно, прочитали её. Но когда мы её увидели в первый раз, то подумали, что никогда её не осилим. Она выглядит очень солидно - почти 800 страниц. Однако наши страхи рассеялись, как только мы приступили к чтению. Всё было понятно и интересно. Мы, конечно, открыли для себя много новых фактов из жизни А.Г. Габричевского, но главное заключалось не в этом. Тут опубликованы конкретные документы: личные письма, живые воспоминания, детские сочинения, газетные статьи, архивные документы Московского и Баварского университетов и многое другое, что гораздо ценнее умных статей учёных людей.
Когда нам до этого руководитель приносил различную литературу, мы, конечно, читали её, старались вникнуть. Это была не только художественная литература, но и научная, и научно-публицистическая. Честно говоря, иногда нам трудно было всё понять, как-то не складывалось целостного представления об А.Г. Габричевском. С чем это связано? Может, нам просто пока была далека история ХХ века (мы ведь только начали по школьной программе изучать её). А, может, мы читали сразу много всего, и в голове была «каша».
Стоило же прочитать эту книгу, как все «пазлы» собрались воедино.
Нам стало ясно, что это был за человек, как и чем он жил, какие трудности и неприятные моменты были в его жизни.
Мы не намерены часто цитировать книгу в этой работе: каждый, кто заинтересуется судьбой А.Г. Габричевского, сможет найти и прочитать её, однако нам она оказала неоценимую услугу.

Семья.

Что такое семья для человека? Наверное, главное. Важнее карьеры, богатства и признания. Это, как говорят, «тыл», который защитит и поможет всегда и во всём. Вот так можно сказать о семье, где рос А.Г. Габричевский.
Мы считаем, что Александру Георгиевичу очень повезло: семья Станкевичей – это одна из самых ярких и известных в XIX веке семей. В честь Станкевичей (вернее, в честь одного из её представителей – Н.В. Станкевича) названы улицы в Санкт-Петребурге, Москве и Воронеже. Александр Владимирович Станкевич, брат известного мыслителя, был Габричевскому дедом.
Родословная А.Г. Габричевского очень запутана. Он – сын Георгия Норбертовича Габричевского, который прославил себя как бактериолог. В прошлом году, проходя по московским переулкам, мы обратили внимание на незаметное обшарпанное здание – это центр каких-то исследований. Назван он именем Габричевского. Когда-то (в конце 80-х годов XIX века) А.В. Станкевич пригласил его к себе в курлакское имение в качестве домашнего доктора. Георгий Норбертович занялся обустройством больницы в Новом Курлаке, где принимал крестьян.
Получилось так, что А.В. Станкевич выдал за него замуж свою племянницу – Елену Васильевну Бодиско.
Она приходилась племянницей жене А.В. Станкевича, Елене Константиновне Бодиско, двоюродной сестре историка Т.Н. Грановского. У Станкевичей не было детей, и они воспитывали рано осиротевшую племянницу как дочь. Она всю жизнь называла А.В. Станкевича отцом.
Именно в этой семье воспитывался наш герой. Он был старшим ребёнком в семье. После него у родителей были ещё братья Евгений (1893 г.р.), Юрий (1896 г.р.) и сёстры Елена (1900 г.р.) и Ирина (1903 г.р.). На одном из семейных фото начала ХХ века можно увидеть почти всю семью – там нет только Юрия. Скорее всего, он и фотографировал.
Отец, Г.Н. Габричевский, умер в 1907 году, когда дети были ещё маленькие. С той смертью в Курлаке связана легенда.
Он был добрым, невзыскательным человеком, в отличие от властной жены, которая и управляла имением. Дворовые люди любили Георгия Норбертовича. Якобы он пробовал в своей исследовательской деятельности различные яды. Однажды он принял такой яд и попросил жену дать ему через какое-то время противоядие. А она не дала, поэтому он и умер. Это, конечно, только легенда.
А.В. Станкевич, в семье которого вырос Габричевский, был незаурядной личностью. Он делал всё, чтобы его внук Саша был умным, всесторонне развитым человеком.
В нашем обширном школьном архиве мы нашли такой документ:

«Помещики Станкевичи – очень богатые люди, кроме огромных населённых имений в разных уездах, имеют большой денежный капитал. Один брат [И.В. Станкевич] нигде не служит, живёт в Острогожском уезде в своём имении безвыездно. Вся жизнь его заключается в увеличении своего богатства. Другой брат, губернский секретарь [А.В. Станкевич], человек образованный, с современными понятиями, жил большей частью то в Париже, то в Петербурге, а теперь находится членом от правительства в Воронежском губернском по крестьянским делам присутствии». [9, стр. 249]

Это отрывок из жандармского донесения штабс-капитана Гурьева шефу жандармов князю Долгорукому от 26 июня 1861 г. о подавлении крестьянских беспорядков в селе Новый Курлак, которые произошли сразу после объявления знаменитого манифеста об отмене крепостного права. Уже из этой краткой характеристики видно, что даже жандармские чины высоко ценили умственные и нравственные качества А.В. Станкевича. Он был не тем «классическим барином», что описаны в книгах Пушкина и Тургенева. «Война» славянофилов и западников, прогрессивные демократические кружки 40-х годов (где так выделялся его кумир – старший брат Николай Владимирович), реформы 60-х годов не могли не оказать на него своего влияния.
Е.К. Бодиско, бабушка Александра Георгиевича, воспитывала его по законам нравственности и благочестия.
Мать Александра Георгиевича, Елена Васильевна, была очень строгой. В Крыму О.С. Северцева рассказала нам о таком случае. Саша, будучи студентом (в 10-е годы ХХ века), иногда прогуливал лекции. И однажды он столкнулся с матерью, когда вёл под руку молоденькую девушку по Большой Никитской улице в Москве. Увидев пару, Елена Васильевна спросила у сына: «Саша, что ты здесь делаешь? У тебя же лекция сейчас». После недолгого молчания мать сняла перчатки и надавала ими по щекам своему сыну на глазах его девушки.
В московском доме Станкевичей на Чернышевском переулке, и в курлакском имении тоже, собиралось много известных людей того времени: Грановский, Чичерины, Герье, Корши. Они оказали большое влияние на мировоззрение Габричевского.
Неудивительно, что А.Г. Габричевский всегда с душевной теплотой говорил о своей семье.

Беззаботное детство.

А.Г. Габричевский был первенцем в семье, поэтому на нём, по всей видимости, родители и дедушка с бабушкой проверяли методы воспитания. В основе этих методов лежали, на наш взгляд, гуманизм, ненавязчивость и неспешность. Например, когда детей учили читать, им не давали книги в руки, чтобы они не торопились и чтобы чтение в дальнейшем было осознанным. Ко всему прочему, так быстрей развивалась память, а дети начинали относиться к книге с благоговением.
Однако, неизвестно, как бы развивался наш герой, если бы в раннем детстве не было раскрыто одно ЧП. Мы не можем удержаться от цитирования книги «А.Г. Габричевский: биография и культура». Это отрывок из мемуаров его жены Н.А. Северцовой-Габричевской. Она же, в свою очередь, передаёт рассказ мужа или, что вероятнее, свекрови, Е.В. Габричевской:

«Первый [из детей] родился семи месяцев от роду и выдерживался до нужного срока в инкубаторе. Его назвали Сашей. Когда он дорос до возраста нормального младенца, ему взяли кормилицу. Но однажды Елена Васильевна заметила, что с младенцем творится что-то странное. Он вдруг начинает сжимать кулачки, махать ручками, дрыгать ножками и делать вот так: «Брррр». Его няня Прасковья Тимофеевна, или просто Параша, сказала матери: «Сашок пьян!» Елена Васильевна вызвала врача Сперанского, который вёл маленького Сашу, и Сперанский сказал, смеясь: «Загляните под кровать кормилицы – ребёнок просто пьян!» И правда – под кроватью стояла батарея бутылок из-под пива, которые перемешивались с разного рода водочными бутылками. Кормилица плакала и уверяла, что пьёт пиво, чтобы было больше молока, а водку, чтобы дитя лучше спало». [1, стр. 38]

Сразу же надо сказать и о няне, которая воспитала всех детей в семье. Н.А. Северцова-Габричевская продолжает:

«Няня Параша выходила всех детей и была при них неотлучно даже за границей. Она поступила к ним в дом девушкой, прослужила почти всю жизнь, умерла в возрасте 88 лет в 1943 г. в полном маразме, сохраняя до последнего дня дьявольский темперамент. Она всегда держалась прямо, как струна, отличалась большим ехидством, всем давала меткие прозвища, которые прилипали сразу и на всю жизнь. Знала несколько фраз из разных языков. Пересыпала русскую речь нецензурными словами, но только когда не было детей. При Сашечке, или Сашочке, даже после того как мы с ним прожили девятнадцать лет, она не осмеливалась болтать и называла его на «Вы». Со мной же болтала как старшая, в грош меня не ставя». [там же]

Зимой семья жила в Москве, где А.В. Станкевич имел дом в Чернышевском переулке и флигель. Об этом доме и его хозяевах в 60-е годы прошлого века новокурлакским краеведам писал Николай Иванович Радченко, сын одного из служащих Станкевичей. В письме от 25.12.1963 г. говорится:

«В Москве сохранился дом помещиков Станкевичей. Этому дому уже 150 лет. Улице, на которой стоит дом Станкевича А.В., московский совет присвоил наименование ул. Станкевича. Дом представляет собой типичную постройку XVIII века.
В восемнадцатом столетии военный гарнизон Москвы размещался по частным квартирам. Чтобы избавиться от военного постоя, богатые помещики построили специальные казармы для солдат, и поэтому эти помещики были освобождены от постоя, получив право прибить доску к воротам своих домов. На этих досках было написано: «Свободенъ от постоя». Такая мраморная доска с этой надписью сохранилась до сих пор на стене дома Станкевичей.
Все Станкевичи, хотя и были крупными помещиками, но были передовыми людьми в том «высшем», где они вращались. Они были близки к Герцену, Огарёву, Григоровичу, Чичерину (один из Чичериных, тоже помещик, был первым народным комиссаром иностранных дел)».

В письме от 26.04.1964 г. Н.И. Радченко сообщает:

«Дом Станкевичей находится в Чернышевском переулке; московский совет переименовал его в ул. Станкевича. Он (дом) очень древний, построен ещё при Екатерине и принадлежал боярину Сумарокову, потом сыну Сумарокова, поэту, писателю и драматургу. Потом этот дом купил барон Энгельгардт. Далее он перешёл в собственность к князю Барятинскому. У Барятинского этот дом был куплен Станкевичем. Дом интересный. Типичная дворянская усадьба со службами. В этом доме часто бывали поэты Вяземский, Одоевский, публицисты Герцен, Огарёв, учёный Грановский и многие другие. Дом внутри был богато украшен скульптурами, картинами».

На лето же Станкевичи и Габричевские перебирались к нам, в Новый Курлак. Их усадьба стояла на возвышенности, была окружена великолепно разбитым и ухоженным парком. Это место мы и сейчас, по привычке, наверное, называем парком. Но то, что он собой представляет, можно разве назвать густой рощей с беспорядочно растущими деревьями.
К счастью, в 60-е годы ХХ века, когда зародилось краеведческое движение в Новокурлакской средней школе, были ещё живы люди, которые помнили барскую усадьбу. Их воспоминания внесены в рукопись «История села Новый Курлак». Кроме того, в школьном архиве есть много фотографий (среди них и оригиналы, подаренные краеведам самим А.Г. Габричевским), относящихся к концу XIX века. Вот фасад двухэтажного главного дома с большим балконом, просторная гостиная, где за самоваром сидят Е.В. Габричевская и её двоюродный брат А.Н. Бодиско. Много фотографировали и около дома: въездные ворота, флигель управляющего, перед которым позируют братья Саша, Юра и Еня (так в семье звали Евгения). Александру Георгиевичу здесь 8 лет. А вот у парадного входа тех же братьев поджидает со строгим видом няня Параша. Она действительно высокая, стройная и прямая, как сосна. А это фонтан в виде журавля, из клюва которого струится вода.
Когда смотришь на эти фотографии и сравниваешь бывший парк с теперешним его состоянием, то с трудом веришь в реальность существования такой красоты. Но фотография – это отпечаток жизни, с ней не поспоришь, тем более, что надписи на обороте сделаны А.Г. Габричевским – уж он-то не мог ошибиться.
Об усадьбе краеведам рассказала Панина Евгения Кузьминична. Её отец, Чижов Кузьма Иванович, был ключником у Станкевичей. Евгения Кузьминична провела изумлённых членов краеведческого кружка по всему парку, рассказала и показала, что где находилось. Мы приведём обширную выписку из её «экскурсии», так как считаем, что важно дать описание усадьбы, где рос Габричевский (а ведь это же наш Курлак!):

«Парк был ухожен: широкие аллеи, дорожки выстрочены жёлтым кирпичом. За домом был фруктовый сад, тоже ухоженный. Яблони, груши, сливы, вишни, малина, смородина. В середине сада – оранжерея, где выращивались южные фрукты и овощи. Налево от въездных ворот, у самого сада, была посажена клубника («Виктория») для барского стола. Садовники руководили всеми работами в саду. Для сбора смородины, малины и других ягод брали «девок» из села.
Въездные ворота были двухпольными, с калитками по обеим сторонам, наверху их украшали вензеля и башенки. Направо от ворот стояла караульная будка.
К главному дому от ворот шла широкая дорога, обсаженная деревьями. Подъезд к дому был с обеих сторон парка. Дом был огромный, в сорок две комнаты, двухэтажный. Подъезд к нему был выстлан кирпичом. Дом утопал в зелени, цветах на клумбах. Клумбы были обнесены прутиками, сплетёнными в ровные красивые дуги. Всюду по аллеям и в глубине парка стояли металлические диванчики, выкрашенные в зелёный цвет. Около дома росли две огромные сосны. Под ними, в их тени, стояли удобные скамейки.
Весь парк был обнесён каменной оградой, но не до конца, а примерно до середины, а дальше шла плетнёвая ограда.
Внизу, недалеко от реки Курлак, был огород, на котором выращивались овощи.
Против окон дома был большой фонтан, сооружённый из камня и цемента. В его середине возвышалась каменная глыба, на ней стоял огромный журавль с поднятой ногой и раскрытым клювом, из которого бежала вода. Фонтан был окружён клумбой с розами. Каких роз только не было, начиная от белых и кончая чёрными. От фонтана шла дорожка к парадному подъезду.
Рядом с домом стоял флигель, где жил домашний врач Герье. Далее шли службы – поварская, прачечная, людская. Там же находился фруктовый ледник, где хранились свежие фрукты.
За домом врача была и спортивная площадка, оборудованная для игр и физических упражнений.
В парке было четыре беседки. Все они были расположены в разных частях парка. Самая близкая к дому была дощатой, покрашена в жёлтый цвет, даже пол и ступеньки были жёлтыми. Лёгкая тесовая крыша как у сказочного теремка. По стенам – лавочки.
Вторая беседка располагалась восточнее. Она была зелёного цвета. От неё уходила аллея, ведущая к спортивной площадке.
Третья беседка была внизу, почти у реки. Она тоже была зелёной.
Четвёртая беседка была от дома довольно далеко, под крутым склоном, по которому шли водопроводные трубы из реки, это место называлось водокачкой. Беседка была сооружена под огромным развесистым дубом. От ствола дуба настланы доски длиной в пять-шесть метров. Это был пол. На расстоянии трёх метров от пола вокруг ствола было укреплено деревянное кольцо, которое служило основанием крыши. Крыша была соломенной, чтобы в беседке хранилась прохлада. Эту беседку называли «гриб». В ней, говорят, долгие годы жил старый ворон.
Управляла делами Елена Васильевна Габричевская. Она была взыскательной, не любила беспорядков. Сама часто ходила в огород. Ежедневно по её распоряжению к утреннему чаю привозилось свежее сливочное масло из хутора Старь. Там, в лесу, была молочная ферма из небольшого количества коров. Свежий творог, сливки, масло, приготовленное то по-французски, то по-английски, – всё это доставлялось в дом». [9, стр. 85-90]

Как проводили время маленькие Габричевские? Конечно, их старались больше держать на свежем воздухе, чтобы они накопили энергию на всю неприветливую московскую зиму. Рядом извивалась маленькая, но чистая речка Курлак. Там была устроена специальная купальня. Посреди реки крепились доски на разной глубине, для детей и взрослых. Фотография купальни тоже есть в нашем архиве. Это домик на реке, с окнами и дверями. Там купались Саша и его младшие братья. А на берегу (мы слышали такой рассказ) паслась корова. Специально нанятая молочница доила её, чтобы напоить парным молоком детей, когда они вылезут из воды.
Но время было заполнено не только развлечениями и играми. На лето с семьёй приезжали и учителя. Дети не посещали государственных учебных заведений, а получали домашнее образование. Это образование было основательным, для братьев и сестёр Габричевских нанимали лучших учителей, дававших знания во всех областях, но упор делался на гуманитарные предметы: европейские языки, латынь, античная и русская литература, живопись, скульптура, музыка, танцы.
Например, в 11 лет Габричевский преподнёс своему деду А.В. Станкевичу собственный перевод стихотворения Гёте. А в 12 лет он свободно владел французским, немецким, английским и итальянским языками. Он часто бывал за границей, где мог практиковаться.
А свою первую картину он нарисовал в Новом Курлаке, когда ему было 10 лет. Она называется «Ф.Е. Корш после купания в реке Битюг». Изображённый на ней знаменитый учёный очень смахивает на Бабу Ягу. Этот портрет А.Г. Габричевский подарил в 60-е годы новокурлакским краеведам, он долгое время хранился в нашем музее, но затем мы возвратили его истинной владелице – О.С. Северцевой, которая как раз готовила выставку работ Габричевского.
Очень интересны воспоминания ещё одного новокурлакского крестьянина, Ильи Яковлевича Маняшина, он тоже был свидетелем детских лет Саши Габричевского. Илья был взят в начале ХХ века после службы в армии (это было обязательным условием) комнатной слугой Александра Владимировича Станкевича. Он рассказал о быте семьи:

«По зимам семья жила в Москве, где у них было два дома, в Чернышевском переулке и Скотининском. Оба дома по двенадцати комнат. В одном доме жила семья, а другой использовался как школа для детей, их ведь было пятеро. Туда в назначенное время приезжали учителя.
Семья жила скромно. Балы устраивали редко, только в особо торжественные дни. Обедали всей семьёй, старик (Александр Владимрович) сидел на особом месте. Ел очень мало, в отличие от учителя-француза: тот откусывал непомерно огромные куски хлеба, поглощал за один присест одних отбивных котлет до пятнадцати штук. Старый Станкевич любил свежую рыбу, перепелов. Никогда не ел сала. За обедом выпивал рюмку вина марки «Марсель». Елена Васильевна Габричевская занимала место рядом с ним. Следила, нравится ли ему еда, спрашивала, что ему приготовить. Сама ела мало, любила итальянское вино. Рядом с Еленой Васильевной сидели девочки со своими гувернантками, немкой и француженкой. Дальше мужское общество: сыновья и их учителя, а также Габричевский-старший и его брат.
Повара были нерусские. Особенно хорошо готовили рябчиков, старались угодить старому барину. Жаркое, фрукты, жареные гуси, индейки, мороженое – это особенно нравилось молодёжи. Много продуктов привозилось из Курлака.
Было много книг, девять шкафов, в Курлаке их было меньше. В московском доме была специальная комната-библиотека.
Летом, вернее, весной всей семьёй уезжали в Курлак. Там готовились к приезду господ. Аллеи приводились в порядок, разметались дорожки, посыпались песком, чистился парк. Из оранжереи выносились цветы, кадки с пальмами, расставлялись по главным аллеям. Приводился в действие фонтан. В доме никому не было покоя, начиная с управляющего и кончая садовником.
До Анны ехали поездом, а из Анны на собственных экипажах. Ко времени прихода поезда из Курлака прибывали тройки. По прибытии в Курлак все шли в приготовленную баню. Старый барин уходил в свой кабинет, который был обит светлым плюшем. Кабинет служил ему и спальней.
Он уже был не так бодр, часто болел, строго наказывал закрывать форточку: «Я могу простудиться». В Курлаке ему готовили любимую пищу: гречневую кашу, отбивные котлеты из куриного мяса.
Девочкам отводились лучшие комнаты. Учителя жили частью на втором этаже дома управляющего, частью в главном доме.

Старому Станкевичу часто читали вслух, он уже неважно видел.

В день приезда все слуги выходили за ворота, чтобы поцеловать ручку старику. Он был очень доволен». [9, стр. 82-84]

Воспитывали детей в ласке и неге. Но никогда не учили дурному. Единственное порицание от деда было таким:

«Если кто-нибудь из его малолетних внуков шалил или вёл себя неподобающим образом, Александр Владимирович говорил с характерной интонацией:
- Дурак, дурак, бойся Бога!» [4, стр. 166]

Мы нашли любопытную выписку из церковно-приходской метрической книги Новокурлакской церкви:

«7.06.1906 г.:

Владимир. Родители - Харьковской губернии и уезда села Берёзова крестьянин Иван Михайлович Радченко и жена Параскева Ивановна.
Крестили: сын профессора Московского университета Александр Георгиевич Габричевский и Харьковской губернии крестьянка Параскева Тимофеевна Азарова».

Это говорит о том, что юный Габричевский участвовал в повседневной жизни села. Его крестником стал младший брат Н.И. Радченко, который потом переписывался с краеведами и даже не один раз приезжал сюда, а кумой – никто иная, как няня Параша.
Вот в такой атмосфере проходило детство А.Г. Габричевского. Можно только позавидовать, что он получил такой стартовый толчок.
Когда кончается детство? Наверное, у каждого это бывает по-разному. Нам кажется, что для А.Г. Габричевского оно закончилось в 1907 году, когда совсем не старым (в 47 лет) умер его отец Георгий Норбертович. Он стал как бы старшим в семье, у него появились новые заботы и обязанности.

Пора совершенствования.

Из различных источников нам известна линия жизни А.Г. Габричевского. Но нам хотелось бы в своей работе использовать те источники, которые можно назвать оригинальными, то есть до сих пор неизвестными или малоизвестными.
Мы знаем, что в 1908 году он экстерном окончил гимназию, что в 1910 году поступил на историко-филологический факультет Московского университета (МГУ). Но к тому времени он уже был вполне образованным человеком. Как он сам говорил, ему необходимо было усовершенствоваться.
Последний раз в Новом Курлаке А.Г. Габричевский побывал в 1912 году. 27 июля этого года умер А.В. Станкевич. По его духовному завещанию усадьба в Курлаке отошла его племяннику А.И. Станкевичу. Габричевским достался дом в Москве и деньги в сумме семи миллионов рублей.
Габричевские никогда больше не приезжали в Курлак: им не хотелось быть нахлебниками в доме, где они когда-то были хозяевами.
А.Г. Габричевский так написал новокурлакским краеведам:

«Александр Владимирович Станкевич (1821-1912) был младшим братом Николая Владимировича, поэта, мыслителя и основателя известного кружка, которому посвящается монография Алексея Ивановича Станкевича.
Что касается других братьев, Ивана Владимировича и Иосифа Владимировича, так же, как и Александр Владимирович владевших имениями в Воронежской губернии, важно то, что сын Ивана, Алексей, написал книгу о Николае Владимировиче.
Сам Александр Владимирович, в доме которого я родился и вырос и с которым не расставался до самой его смерти, последовавшей в Курлаке от брюшного тифа, был типичным «западником», человеком широко образованным, гегельянцем и большим поклонником и знатоком Гёте (последнее было унаследовано и мною, который был одним изглавных участников юбилейного переводного издания Гёте в 1932 г.).» (Письмо от 20.07. 1964 г.)

Автор: Гальцова Дарья Николаевна, Караборчева Софья Валериевна
Раздел: История России
Дата публикации: 20.11.2013 10:43:28

1 | 2 | 3 | 4
Подписывайтесь на наш телеграм-канал
Вступайте в нашу группу в Вконтакте

Другие социальные сети:


Поделиться материалом в социальных сетях:

Вас могут заинтересовать другие материалы из данного раздела: